сказка, часть первая, будет дописыватьсяЖил да был в одной деревне парень. Простой, как полено, парень, ни о чем, кроме погоды да посевов не задумывавшийся особо - полная деревенщина, короче. Но с добрым сердцем и сильными, пусть и слегка грязными руками - а у кого бы они были не грязными, коли весь день в поле копаться? И все-то у него было до последнего неплохо, или даже, прямо скажем, хорошо. Было. Почему было? Да все потому, что месяц назад он в первую на деревне красавицу влюбился. Вначале просто влюбился, а там и до признания дело дошло - чай, дерёвня, нравы простые и к природе близкие. И тут-то и стал наш парень несчастен, ибо расслышал в кратких паузах между смехом и хихиканьем, что красавицу лишь герои интересуют, и отнюдь не герои поднятия целинных земель. Пригорюнился добрый молодец - и вправду, ну какой из него герой, так, курам смех один (а, вернее, курам - ведра зерна, регулярно). Но и из сердца красавицу гордую никак выкарчевать-изгнать не получается, и холода осенние подспорьем тому не становились. Пригорюнился парень, призадумался, да и надумал: "А что, если и в самом деле героем попробовать стать? Чай, откуда-то же герои берутся, и в сказаньях не раз пелось, что был такой-то из деревни такой-то родом. А ну, как и я героем стать был должен?"
Сказано - сделано. Дядя у парня кузнецом был - не тем, что легендарные клинки для королей былого кует, то топоры он мастерил знатные, то и дело из дружины княжеской за ними приезжали. Кафтан удобный у молодца доброго тоже был - в прошлые гульбища со столба масленного снял. Так что и оставалось лишь котомку собрать, да решить, куда стопы направить геройствовать. Призадумался тут герой будущий, отхлебнул кваску из бочки да и призадумался опять. Вспомнил он, как менестрель заезжий про какого-то мудреца говорил-рассказывал, что нашел-де некий дед путь решения всех проблем. Решит он проблему или нет то вопрос, конечно... но хоть подскажет, где подвиг свершить можно, это уж точно!
И вышел парень из деревни, и пошел - отнюдь не куда глаза глядят, а в сторону соседней деревни побольше, где он уже бывал когда-то. Деревни, главной примечательностью которой был трактир - а вы сами знаете, что трактирщики знают все обо всех, в том числе и то, где мудрецов, просветления достигших искать. Путь в деревню пролегал через лес, а уж коли решил в герои податься, то стоит быть готовым ко всему. К тому, к примеру, что волки появляются там, где их уже лет сто не видели.
Вернее, волк был всего один - как смола была черна его шкура, лапы подобны столбам, глаза - углям горящим, а о дыхании его мы и вовсе говорить в беседе застольной не рискнем. Волк этот не понимал ничего - ни как здесь очутился, ни куда делась его волчица, ни то, почему ему так хочется на этого одинокого путника с топором на поясе напасть (ведь этот волк был уже далеко не щенком, чему лишь способствовало избегание всех, у кого на поясе блестящий металл блистает).
Рычание, блеск когтей и зубов, льдистый отблеск солнца на лезвии, громкое дыхание и взрытая земля - все закончилось быстро.
Волк скосил глаза но подрагивающий рядом с его ухом вонзившийся в землю топор.
- Ты это... может, не будешь меня того, а? Ты мужик не серчай - я не то, что на меня нашло; я как тут очутился не знаю!
- Не знаешь, говоришь? Ну что же, и такое бывает - особливо если Афанасовской бражки перебрать. У него как раз недавно кто-то в погреб вломился, - Сказал в ответ добрый молодец, совсем говорящему волку не удивившись: мало ли, что в их повадках за последние сто лет поменялось?
- Эт ни я! Хвостом клянусь, что не я!
- Да верю я тебе, серый, верю. И рубить тебя не хочу. Да вот только и оставлять тебя рядом с деревней бродить не след - чай, дети малые в лесу гуляют, тебя увидят - перепугаются.
- Уйду я отсюда, уйду. Скажи только, в какой стороне отсюда Чертолесье - и уйду.
- А черт его знает! - Сказал наш герой - А, может, ты знаешь, где мудрец, все проблемы разрешивший обитает? Не знаешь? Так пойдем вместе искать?!
- Мужииик, ты чего? Я же волк, тебя же с такой компанией никто на порог к себе не пустит
- А я скажу, что ты пес мой.
На том, не без рыка, и порешили.